Уважительное отношение к жизни животных является главной причиной отказа от опытов на них в современном мире. Стремление некоторых ученых оправдать эксперименты заботой о здоровье человечества сегодня все чаще подвергается критике. Ошибочно утверждать, что «страдания животных вместо человеческих страданий» выглядят более безобидными. Более того, существует множество научных доказательств, что эксперименты на животных приносят людям только вред.
Человек со средним весом 75 кг мало напоминает крысу
Каждый человеческий организм является уникальным в природе. Поэтому нередки случаи, когда один и тот же препарат кому-то приносит пользу, а на другого не действует. Это можно абсолютно точно сказать даже относительно двух близнецов. Большое значение также отводится полу, возрасту, наследственности, окружающей среде, где проживает человек.
Люди и животные, а также различные виды внутри представителей фауны, могут в значительной степени различаться между собой, например, с анатомической точки зрения, по функционированию органов, обмену веществ, особенностям питания. Вместе с тем наука доказала сходство между генами человека и шимпанзе (более 96%), человека и мышей (не менее 85%).
Тем не менее, даже если человеческий геном в значительной степени совпадает с геномом обезьян или мышей, это не говорит об их абсолютной идентичности. Генетический материал людей и животных отчасти подлежит различному регулированию. В ходе эволюции происходили радикальные изменения и корректировки. Количество активированных генов, их влияние друг на друга у людей и животных может сильно отличаться.
Сегодня можно сказать о разнице между генетическим материалом людей и шимпанзе в 4%, которая позволяет обезьянам не болеть гепатитом В, СПИДом, малярией.
Также существуют выраженные отличия строения мозга человека и приматов. На его развитие у людей уходит в 3,5 раза больше времени, чем у обезьян. И удивляться этому не стоит, потому что человеческий мозг больше приматов приблизительно в 4 раза. В нем располагаются области, которые отсутствуют у обезьян, отвечающие за разговор, чтение, пение, поэтические и математические способности, абстрактное мышление, спортивные способности.
Количество нейронных связей в коре головного мозга человека во много раз больше, чем у животных. Несмотря на колоссальные отличия, обезьян продолжают использовать как человеческую «модель».
На протяжении 2017 года примерно 70% использованных для опытов животных были мыши, 11% - крысы. Согласно проведенному исследованию, только 43% побочных эффектов лекарств у человека могут объективно отражаться экспериментальным путем на этих животных. Так что можно с уверенностью сказать, что подбрасывание монеты оказалось бы в некоторых ситуациях более информативным. Только на 60% мыши и крысы соответствуют предположению о канцерогенном или повреждающем эмбрионы действию лекарственных препаратов.
Проведенные американскими учеными исследования позволили сравнить реакцию организма человека и мышей на травму, ожог, сепсис. Были выявлены сильные отличия. Например, люди активнее реагировали на воспаление. Если реакция у них могла сохраняться до полугода, то у мышей иммунный ответ ослабевал уже через несколько дней.
Теперь становится понятным, почему мыши спокойно едят испорченные продукты. Для них смертельная доза бактерий, вызывающих генерализованный сепсис, будет в миллион раз больше относительно человека. Несложно догадаться, почему из 150 веществ, которые оказались эффективными для лечения воспаления у мышей, ни одно не помогло людям.
Швейцарские ученые опытным путем подтвердили, что даже за десятки лет успешных исследований на грызунах не было найдено успешных методов лечения поврежденного спинного мозга. Причиной негативных результатов явилось выраженное отличие их анатомического строения.
Британская группа представила результаты экспериментов на животных, которые проводились для оценки риска формирования пороков развития у плода. Оказалось, что практически половина лекарств, провоцирующих уродства у плода человека, при экспериментах на животных оказывались безопасными.
И наоборот, почти половина медикаментов, принимаемых женщиной во время беременности и оказавшихся безопасными, были вредными для животных. И здесь сравнение с подбрасыванием монеты также окажется уместным.
Искусственным образом вызванные симптомы заболеваний у животных, используются для симуляции болезней у человека
Многие виды недугов, развивающиеся у людей, никогда не встречаются или появляются редко у животных. Например, они не болеют болезнями Паркинсона и Альцгеймера. Чтобы иметь возможность их исследовать, подопытных животных подвергают генетическим, хирургическим, поведенческим методам воздействия, которые помогают развитию признаков интересующих заболеваний.
Стандартные «животные модели» рака «генерируются» посредством генетических манипуляций или инъекциями клеток рака людей мышам. Тремор, очень похожий на болезнь Паркинсона, возникает также у обезьян, крыс, мышей после введения в мозг специфического нейротоксина. Для изучения депрессии крыс располагают в резервуаре для воды, откуда невозможно сбежать. Когда они перестают плавать, говорят о депрессии.
Крыса в эксперименте по принуждению к плаванию (©Doctors Against Animal Experiments)
Многие опыты на животных проводятся исключительно для получения модели определенной болезни. После ее воспроизведения начинается оценка действия лекарственных препаратов. Исчезновение какого-то симптома гипотетически свидетельствует об эффективности препарата для человека.
Ученый при этом не получает информации об особенностях течения патологического процесса у людей, причем важнейшие его особенности игнорируются, ведь искусственно вызванная симптоматика не имеет ничего общего с реальной человеческой болезнью. Ее течение зависит от многих факторов: наличия стрессов, питания, генетической предрасположенности, состояния окружающей среды.
Кроме того, в большинстве случаев клиническая картина включает целый ряд признаков, каждый из которых воспроизводится в опытах на разных животных.
Одной из моделей животных, чаще всего применяемых для терапии болезни Альцгеймера, выступают трансгенные «мыши Альцгеймера», в геном которых добавлены человеческие гены. Подобные манипуляции приводят к образованию у животных в мозге бляшек, очень напоминающих таковые при болезни Альцгеймера, с нарушениями памяти. Однако всей симптоматики с полной деменцией, характерной для болезни у человека, добиться не получается.
Генетика играет роль только в 3% случаев. Помимо наследственной предрасположенности, существуют другие внешние и внутренние факторы, среди которых нездоровый образ жизни, возраст, тяжелые травмы головы. Однако при формировании болезни они не принимаются во внимание в опытах на мышах. Сегодня на животных всего было успешно протестировано порядка 300 терапевтических подходов. Но даже с учетом десятилетий исследований до сих пор отсутствует лекарство, излечивающее или замедляющее недуг у людей.
Рассеянный склероз моделируется на мышах несколькими способами. Проведенное Ганноверской школой ветеринарной медицины исследование показало, по какой причине даже после приблизительно 100 лет изучения рассеянного склероза до сих пор точно неизвестны причины его появления. Анализу подвергались 3 самые распространенные модели с участием животных, в которых моделирование рассеянного склероза происходило по-разному.
Чрезмерный иммунный ответ на собственные клетки организма запускался посредством инъекции белка, инфицированием центральной нервной системы вирусом, генетическими манипуляциями. Согласно проведенной работе, эксперименты на животных не способны симулировать болезни человека на уровне отдельных генов. Лишь 12 генов из почти 5000, отвечающих за развитие рассеянного склероза у человека, обнаруживаются у животных.
В опытах они вели себя противоположно человеческим. Все 12 генов у пациентов с болезнью были подавлены, а у животных же все происходило наоборот. Такой факт лишний раз является подтверждением того, что биологию нельзя интерпретировать как математику, а сопоставление генов никаким образом не подразумевает переносимость.
Успешное лечение искусственно вызванных симптомов заболевания человека у животных далеко не всегда приводит к успеху у людей, что четко прослеживается при создании моделей рака. Бывший руководитель Национального института онкологии США Ричард Клауснер подтвердил, что десятилетия борьбы с раком на примере мышей не помогли научиться с ним справляться в случае с человеком.
Он заявил, что ученые научились побеждать рак у мышей, но это не относится к человеку. Онкологические заболевания изучаются на животных уже более 200 лет, однако многие виды рака у людей до сих пор не поддаются лечению, а смертность от него в мире ежегодно растет.
Плохой воспроизводимости противостоит стандартизация, которая используется для повторения результатов на животных
В целях стандартизации подбираются особи с одинаковым весом, полом, возрастом. Также идентичными остаются кормление (тип и объем корма), содержание (размер клетки, освещение, температура, условия вентиляции). Факт, что это все имеет мало общего с действительной реальностью, не подлежит сомнению. И все же даже одинаковые условия могут приводить к разным результатам.
Объясняется это тем, что животные, как и люди, не являются роботами или машинами. Кроме того, сильный стресс также в значительной степени может повлиять на течение опыта, ведь простое прикосновение провоцирует стрессовую ситуацию.
Значение имеет даже пол экспериментатора. Исследовательским путем доказано, что ученые-мужчины оказывают больший стресс на животных. Стандартизация целиком игнорирует что, природа и течение болезней связаны с влиянием внешних и внутренних воздействий. Учитываются условия жизни человека, условия питания, поведения.
Эксперименты на животных не обеспечивают человеку безопасность. Это больше напоминает лотерею
Из-за целого ряда описанных различий между людьми и представителями фауны, а также по причине искусственного провоцирования симптомов, становится понятным, почему после 150 последних лет исследований две трети болезней все еще остаются неизлечимыми. Более того, у них даже не известны причины. Как свидетельствуют данные, ни один из 119 медикаментов, обещанных наукой за последние 30 лет, мир так и не увидел.
Никакой другой научный метод не является настолько ненадежным, как проведение опытов на животных. Какие животные реагируют на лечение также, как и люди, становится понятным только проведения экспериментов с участием человека.
Тестирование на животных еще ни разу не подтверждалось, хотя до сих пор остается «золотым стандартом» в области биомедицины на протяжении нескольких десятков лет. Эти методы нельзя применить ни в одной другой сфере, но почему тогда они используются в области, касающейся человеческого здоровья?
После тестирования на подопытных животных лекарства должны проверяться в клинических условиях на людях. Только так можно определить их истинную эффективность и безопасность. Но при получении негативных результатов на животных тестирование препарата на человеке считается рискованным и крайне неэтичным шагом. Так рассуждают сегодня почти все ученые.
Порядка 92,5-95% всех фармпрепаратов, признанных эффективными и безопасными при тестировании на животных, на дальнейших этапах исследования с людьми проваливаются. Причиной этого является их неэффективность для людей и множество побочных эффектов.
В качестве примера можно привести скандалы с наркотическими средствами TGN1412 в Англии, Bia 10-2474 во Франции, подтверждающие огромный риск проведения опытов на животных. Данные вещества оказались полностью безопасными и эффективными на доклиническом периоде исследования. В обоих случаях приматы получали 500- и 650-кратные дозы относительно первой клинической стадии. И она оказалась полной катастрофой для добровольцев.
Использование в 2006 году потенциально эффективного от рассеянного склероза лекарства привело к полиорганной недостаточности у 6 человек. Введение в 2016 году потенциального лекарства от хронической боли не только ухудшило неврологический статус 5 человек, но и привело к гибели одного тестируемого. Избежать большего количества жертв помогла особая осторожность, с которой проводятся такие работы. А это косвенно доказывает, что сами фармацевты и ученые не доверяют экспериментам на животных.
Даже одобрение препарата не говорит о его безопасности, и порядка 5-7,5% таких лекарств в последствии изымаются из продажи или инструкция указывает на наличие у них серьезных побочных эффектов.
Как подтверждают научные исследования Ганноверской медицинской школы, 58000 фактов смертей за год в Германии говорят о некачественных препаратах и наличии у них нежелательных побочных эффектов. Такая статистика включает лишь пациентов, умирающих в медицинских учреждениях.
И речь тут даже не идет о лечившихся на дому и в амбулаторных условиях. Также не учитывались больные с длительно наблюдаемыми побочными эффектами от приема определенного препарата. Автор научной работы профессор Фрёлих подтверждает, что исследование документирует только «небольшую часть» болезни.
В другом исследовании, проведенном в 2010 году, за год установлено 25000 случаев смертей от побочных эффектов и нежелательного взаимодействия лекарств. И здесь также достаточно сложно сказать о реальных показателях смертности.
Если внимательным образом прочитать инструкцию к лекарственному препарату, можно увидеть всего несколько строк положительных эффектов, тогда как побочные эффекты и предостережения занимают гораздо больше места. С 2013 года даже появился черный треугольник, напоминающий покупателю о новом препарате, который к моменту его приобретения не прошел полный цикл клинических испытаний. Такое средство находится «под дополнительным контролем».
Существует огромное количество примеров изъятия наркотических средств с рынка. В 2004 году после 5 лет использования был отменен препарат VIOXX, серьезным побочным эффектом которого были сердечные приступы и инсульты. Согласно имеющейся информации, только после применения его на территории США было зафиксировано 88000-140000 случаев развития тяжелых заболеваний сердца.
Препарат Zinbryta, рекламируемый как уникальной средство от рассеянного склероза снят с производства в 2018 году, когда несколько принимавших его пациентов перенесли менингит и получили печеночную недостаточность.
Эффективные медикаменты не найдены из-за экспериментов на животных?
Таким образом, можно назвать очень много веществ, безопасных и полезных для животных, но неэффективных и вызывающих опасные побочные эффекты у человека. Что это может означать в отношении препаратов, не прошедших испытания на животных, но которые были бы подходящим вариантом для лечения человека?
Таким образом, можно сделать вывод, что многочисленные эксперименты на животных совсем не дают информации о рисках относительно людей, хотя важным является факт установленных рисков для человека, которые на самом деле ими не являются. Это приводит к изоляции препарата, который бы на деле мог оказать пользу больным.
Тестирование на животных является варварством не только по отношению к животным, но еще и к больным людям, которые надеются на излечение.
Истории успешных экспериментов на животных
Часто бытует мнение о большой степени значимости опытов на животных в области биомедицинских инноваций. Факт проведения тестирования в контексте ряда открытий еще не свидетельствует автоматически, что успех был достигнут исключительно только благодаря экспериментам на животных.
Эксперименты на животных при проведении фундаментальных исследований
В течение последних лет количество экспериментов на животных при проведении фундаментальных исследований неуклонно росло. Если в 1991 году на территории Германии оно составляло 13%, то сегодня процент доходит почти до 60. Одной из главных причин увеличения является генная инженерия.
Фундаментальные исследования направлены на получение новых знаний, основанных на научном интересе. И основной их целью не выступает желание получить какую-то конкретную выгоду, например, идентифицировать наркотическое средство или разработать новый способ лечения.
Как показывает практика, предела изобретательности исследователей не существует, так что миру известно немало сомнительных экспериментов. В Германии свобода исследований защищена конституцией, что нередко трактуется в ущерб животным, благополучие которых также закреплено на законодательном уровне.
Сердечные приступы и инсульты сопровождаются гипоксией головного мозга, приводящей к недостаточному количеству кислорода в мозге. Ученые решили в эксперименте воссоздать условия с низким содержанием кислорода, чтобы найти путь к лечению гипоксии.
В опытах принимали участие песчаные грызуны и обнаруженные в почве Восточной Африки грызуны. В задачи входила оценка времени, в течение которого они могли выжить с недостатком или полным отсутствием кислорода. Контрольное тестирование проводилось на мышах.
При 0% кислорода выживаемость песчаных грызунов составила 18 минут при нормальной температуре тела 30 градусов. При ее увеличении до 37 градусов гибель наступала через 6 минут. Для сравнения, мыши в контрольном исследовании задохнулись без кислорода через 45 секунд.
Голый землекоп
Как полученные таким образом знания помогли ученому сообществу? В процессе эволюции за 30 млн лет песчаные грызуны сумели адаптироваться к среде обитания с недостатком содержания кислорода, регулируя свой обмен веществ путем расщепления фруктозы.
Киты при погружении в воду используют другой путь адаптации к гипоксии: они способны накапливать кислород в мышечном белке миоглобине. При изучении депрессивных состояний проводится тестирование наркотиков на мухах. Несколько дней на них воздействуют вибрацией в условиях темной трубки. После отрезания крыльев мухи теряют интерес к кормлению.
На протяжении миллионов лет эволюции животные и люди развивались, находясь в определенных условиях обитания. Пауки плетут паутину, к которой сами не привязаны, светлячки светятся в темное время суток, у ящериц может отрастать хвост.
Все это примеры определенных видов приспособления к жизни в окружающей среде. Каким образом можно получить объективную информацию о влиянии недостатка кислорода на людей после инфаркта или инсульта, изучая его на песчаных грызунах?
У человека никогда не наступит спонтанной адаптации метаболизма в чрезвычайных ситуациях. Как муха в условиях постоянных вибраций без крыльев связана с депрессивными состояниями людей? Горы может сдвинуть вера, но вряд ли когда-то найдется лекарство, которое повлияет на возможности организма, вырабатываемые эволюционно на протяжении 30 млн лет.
Совсем неудивительно, что подобного рода фундаментальные исследования для людей могут стать просто губительными.
Ученый Линдл с группой единомышленников оценил результаты 51 эксперимента с участием животных, проводимых в период 1991-1993 годов, на предмет их значимости для человека через 10 лет. Только 0,3% исследований показали наличие прямой корреляционной связи между проведенными опытами на животных и полученными результатами на людях.
Но даже в этом маленьком количестве случаев, подтвержденных экспериментально, нельзя реализовывать данные в клинической практике. Терапевтический эффект либо отсутствовал, либо результаты на человеке оказывались полностью противоположными относительно животных.
Чтобы оправдать целесообразность фундаментальных исследований с обезьянами, Немецкий центр изучения приматов в Геттингене даже публиковал до 2016 года обзорные статьи Lindl et al. Таким образом, коэффициент ошибок, равный 99,7%, больше подходит для лотереи, чем для системы здравоохранения.
Опубликованный в 2011 году обзор Lindl et al., рассматривал клиническую значимость экспериментов на животных, проведенных 17 лет назад. И еще раз ученые получили ответ, что нет никакой четкой взаимосвязи между результатами экспериментов и эффективностью лечения человека.
Другая работа позволила проанализировать более 25000 публикаций самых популярных журналов, касающихся фундаментальных исследований, которые проводились в 1979-1983 годы. Текст 101 статьи включал утверждение о большой ценности результатов опытов для клинической практики.
В 5 случаях из рассмотренных к 2003 году клиническое применение препаратов было ограничено. Выявился только 1 факт широкого использования нового препарата в медицинской практике. То есть «показатель успешности» оцененных публикаций равнялся 0,024% или даже 0,004%.
Почему ученые до сих пор не отказались от экспериментов на животных?
Складывается удивительная ситуация, когда неудачный и устаревший метод не перестает применяться длительное время. Если проводить аналогию с экономической отраслью свободного рынка, то при уровне успешности дела менее 1%, когда большего эффекта можно достигнуть подбрасыванием монетки, итог чаще всего бывает фатальным.
Если исследователь рассчитывает сделать карьеру успешного ученого, он обязательно должен публиковать результаты своей работы. Важность издания оценивается по так называемым факторам воздействия. Чем больше в изданиях появляется статей, тем на более высокую ступень в карьере может рассчитывать ученый. То есть уровень квалификации исследователя измеряется не количеством людей, которым помогла его работа, а объемом опубликованных статей.
Такие издания продолжают публиковать данные исследований на животных, то есть порочный круг продолжается, так как количество публикаций определяет уровень финансирования. На это уходят миллиардные суммы. Порядка 99,х% тратится на эксперименты с животными, 0,y% - без участия животных. Таким образом, возможности карьерного роста и уровня заработка связаны в основном с проведением опытов на животных.
Если ученый желает проводить исследования in vitro, он должен проявить большую настойчивость, связывая свою работу с учреждением, где все еще цепляются за эксперименты с животными, формируя из них «золотой стандарт».
Существуют и другие причины продолжения экспериментов с участием животных. Они выполняют роль своего рода «алиби» для фармацевтической промышленности. Если крупные компании, выполняя требования закона, в обязательном порядке проводят испытания собственной продукции на животных, их достаточно сложно будет привлечь к ответственности при обнаружении вредного для здоровья человека продукта.
Многие корпорации получают еще и выгоду от опытов на животных. Под это строятся и реконструируются лаборатории, на что выделяются многие миллионы.
Сегодня без проблем «производятся» животные, «приспособленные» к любым экспериментальным проектам. Ученые даже могут сделать в каталоге заказ на искусственное заражение животного с целью получения конкретных симптомов. Как бы это не смотрелось ужасно, но некоторые компании делают даже специальные предложения. Цена одной генетически модифицированной мыши может составлять 80 000 евро.
В 2016 году по миллиону «нормальных» и генно-модифицированных мышей было использовано и уничтожено в ходе проводимых опытов в Германии. Если учесть, что средняя стоимость «нормальных» мышей составляет 80 евро, а генно-модифицированных - 2000 евро, то сумма в год равняется 2,08 млрд евро.
Это может быть приблизительной оценкой, но с учетом полного отсутствия прозрачности ответственные органы могли бы здесь привнести ясность. Животные, которые погибают из-за отсутствия желаемых изменений гена, или находящиеся «в запасе», в статистику даже не включаются. Речь идет о гигантском многомиллиардном обороте средств, величина которого зависит от продолжения или остановки проведения экспериментов на животных.
Правильное решение
Обсуждение вопроса по поводу продолжения тестирований на животных, которое началось десятилетия назад, пока не приводит к ощутимым сдвигам. Человечество живет в XXI веке с большим количеством современных возможностей, которые должны использоваться регулярно и последовательно.
Существуют инновационные методы, базирующиеся на исследованиях с помощью человеческой модели без применения ошибочного этапа с животными. В эпоху развитых информационных технологий, с учетом появления искусственного интеллекта и возможностей визуализации, абсолютно недопустимо продолжать цепляться за устаревший и неактуальный метод.
Ключом являются персонализированные исследования. Клетки кожи, полученные от пациента, можно использовать для культивирования органоидов посредством индуцированных плюрипотентных стволовых клеток, за которые в 2012 году была получена Нобелевская премия. Причем исследования можно проводить как на отдельно культивируемом органе, так и нескольких органах на многочисленных чипах.
После введения лекарства в органоид оценивается его эффективность. То есть сегодня уже можно проводить исследования на искусственно созданной человеческой модели. А крысы или мыши, пусть и являются живыми организмами, для людей чужеродны.
Органы на чипе.
Заключение
Медицинскому прогрессу уделяется важное значение, однако эксперименты на животных - ошибочный путь. Он не только приводит к ложным результатам, но и мешает совершенствованию отрасли в целом. В свете появления высокотехнологичных исследовательских методов, ориентированных на людей, данное утверждение выглядит еще более убедительно.